Французский ученый жан батист ламарк. Ламарк, жан батист - биологи. От Линнея до Мирабо

Жан-Батисту Ламарку принадлежит честь создателя первой классификации животных и растений. Он совершил огромный научный подвиг, но прожил жизнь, полную борьбы и страдания. Согласно официальной биографии, ученый умер непризнанным, в горе и нищете, и понадобилось немало времени, чтобы потомство оценило его достижения.

Детство и юность

Жан-Батист Пьер Антуан де Моне, шевалье де Ламарк, родился в местечке Базентин-ле-Петит 1 августа 1744 года. В семье он был младшим из 11 детей.

Родители, хоть и принадлежали к дворянству, были бедны и не могли помочь сыну построить военную карьеру, о которой он мечтал. Вместо этого они послали Жана в школу иезуитов в Амьене, после окончания которой тот должен был получить духовный сан.

В 1760 году отец Ламарка умер, и 16-летний юноша, забросив богословские книги, записался в армию. Следующие 7 лет жизни он провел в действующих войсках и заслужил офицерский чин, отличившись в боях против англичан во время Семилетней войны.

Наука

Неподдельный интерес к природе проснулся в будущем ученом только в 25 лет. Когда его полк надолго остался в Ривьере, Жан-Батист посвятил все свободное время изучению растений и нашел это крайне увлекательным. Вскоре ему пришлось уволиться из армии по состоянию здоровья – в бою Ламарк получил тяжелую травму шейных позвонков. Пенсия военнослужащего была мизерной, и, чтобы поправить финансовые дела, ему пришлось устроиться чиновником в банк.

Бюст Жан-Батиста Ламарка

Интересный факт – молодой человек был талантливым музыкантом и всерьез колебался, по какому пути пойти дальше – творческому или научному. Страсть к живой природе победила, и через некоторое время Ламарк получил место служащего в королевском саду, где занялся сбором знаменитой коллекции растений и беспозвоночных.

Спустя 9 лет на основе этого собрания Ламарк написал книгу. Труд «Флора Франции», включивший в себя целых 3 тома, быстро принес ему известность в родной стране – в то время ботаника была в моде. Ученые признали научную ценность сочинения Ламарка (в нем были заложены новые идеи и принципы систематики растений) и предложили ему членство во Французской академии.

Следующие 2 года исследователь провел в путешествии по Европе. За это время он посетил десятки учебных заведений и ботанических садов и пополнил свое собрание огромным количеством новых образцов. До 1789 года Ламарк занимал место главного смотрителя Королевского гербария, но успешную карьеру молодого ученого прервала революция. Когда естественнонаучная коллекция монарха перестала существовать, Ламарк, встревоженный судьбой экспонатов, выступил с речью в Национальном собрании и предложил учредить музей.

В то время выставкам не была свойственна серьезная систематизация, но беспорядочная экспозиция из минералов, растений и чучел животных не устраивала ученого. Ламарк намеревался разделить объекты на группы, которые, в свою очередь, включали порядки, роды и семейства. Надзор над состоянием экспонатов и строгим порядком их расположения предполагалось поручить отдельному служащему.

Предложение одобрили, и в 1793 году Национальный музей естественной истории открыл двери для посетителей. Жан-Батист Ламарк занял в нем скромную должность смотрителя зала беспозвоночных, разместив там лучшие объекты своей коллекции. В то время он работал над составлением ботанического словаря – с 1781 по 1800 годы вышли 5 томов и 900 таблиц.

Ботаника была далеко не единственным увлечением Ламарка. В то время среди ученых еще не была распространена узкая специализация, и его современники считали, что человек науки должен обладать широкими познаниями в разных областях. Жан-Батист серьезно изучал медицину (и даже получил соответствующее образование), зоологию, геологию и физику.

Сопоставив полученные факты, он пришел к открытию, что вокруг планеты существует целостная живая оболочка – биосфера. Сам термин, правда, был введен век спустя австрийским геологом Эдуардом Зюссом, но вдохновили его именно работы Ламарка.

Знаменитый труд «Философия зоологии» вышел в 1809 году. В нем исследователь впервые изложил свои представления об иерархии видов, родстве живого и неживого, а также о внешних и внутренних факторах, которые влияют на процесс эволюции. Он возвел во главу угла природную целесообразность, утверждая, что расти и развиваться организмы заставляет некая внутренняя сила.

Ламарку принадлежит идея деления животных на позвоночных и беспозвоночных, которая используется в биологии и по сей день (кстати, сам термин «биология» предложил именно он). После выхода «Философии» ученый посвятил себя изучению простейших организмов, и с 1801 по 1822 годы написал о них 7 толстых томов.

Научный подвиг Ламарка был огромен. Его вклад в науку не ограничивается работами по биологии – ученому принадлежат труды по метеорологии, гидрологии и геологии, но главное – он создал первую теорию эволюции, обратив внимание на фактор времени в развитии живого.

Хотя истинных движущих рычагов Ламарк так и не открыл (он полагал, что главной силой является внутреннее стремление организмов к самосовершенствованию), со временем его идеи были оценены и породили движение ламаркизма, из которого позже выросла концепция Дарвина.

У Ламарка было немало противников в научной среде. Особенно не по душе его смелые взгляды были Жоржу Кювье – биологу и критику, который обрушивался с неприязненными комментариями на каждую публикацию и даже в некрологе не удержался от резких замечаний. Его собственное учение о постоянстве видов, обновление которых происходит только в результате природных катастроф, считалось истиной, и замена его на эволюционные представления произошла очень нескоро.

Личная жизнь

Семейная жизнь Ламарка была полна трагедий и утрат. Первая жена Мари-Анна-Розали Делапорт подарила ему троих сыновей – Антуана, Андре и Шарля-Рене, но рано умерла. Второй раз он попытался устроить личную жизнь в 1974 году. Детей от новой жены Шарлотты Реверди у него не было. Несмотря на то, что супруга была 30 годами моложе, она последовала в могилу раньше него, и Ламарк вновь овдовел.

В 1798-м Жан-Батист женился на Жюли Малле. Третью жену он похоронил в 1819-м. Единственным человеком, оставшимся с ученым в старости, стала его дочь от последнего брака Корнелия (в некоторых источниках упоминается, что за ним ухаживали две дочери, но известно имя только одной).

Ни один из современников ученого не оставил подробного описания внешности Ламарка, не охарактеризовал подробно его личные качества. Богатейшее научное наследие долгие годы оставалось забытым, а заслуги проигнорированными. Во многом из-за конкурентов финансовые дела Ламарка под конец жизни были плохи. Не находил он одобрения и у правящей верхушки: , которому ученый преподнес свою книгу, так выбранил его, что тот не удержался от слез.

Смерть

В поздние годы Жан-Батист Ламарк страдал болезнью глаз, которая привела к полной слепоте. Он не оставил работу и диктовал свои сочинения дочери. Его последней книгой стала «Аналитическая система знаний», в которой Ламарк попытался систематизировать все, что знал о живой природе, и попытался понять, чем определяется сознание человека. К сожалению, при жизни автора издание не получило популярности.

Умер ученый в 85 лет. Причины его смерти, как и местонахождение могилы, точно не известны, а личная переписка, вещи и книги утрачены. Похоронив отца, Корнелия оказалась в таком бедственном финансовом положении, что ей пришлось обратиться за помощью во Французскую академию.

В 1909 году, ровно сотню лет спустя после выхода «Философии зоологии», в Париже торжественно открыли памятник Ламарку. На барельефе изображена трогательная сцена – ослепший старик, сломленный трудностями жизни, сидит в кресле, склонив голову. Рядом изображена фигура дочери, утешающей его. На постаменте выбиты слова Корнелии:

«Потомство будет восхищаться Вами, оно отомстит за Вас, мой отец!».

Библиография

• 1776 – «Мемуар об основных явлениях в атмосфере»
• 1776 – «Исследования о причинах главнейших физических явлений»
• 1778 – «Флора Франции»
• 1801 – «Система беспозвоночных животных»
• 1802 – «Гидрогеология»
• 1803 – «Естественная история растений»
• 1809 – «Философия зоологии»
• 1815-1822 – «Естественная история беспозвоночных»
• 1820 – «Анализ сознательной деятельности человека»

Всем нам известно имя Чарльза Дарвина - выдающегося зоолога и популяризатора теории эволюции. Но многие ли знают о том, что Дарвин - не основоположник эволюционной идеи? Своими корнями теория уходит еще в Древнюю Грецию, во времена Демокрита. Однако впервые обозначил и охарактеризовал эволюционный процесс французский ученый Жан Батист Ламарк, биография которого будет описана в нашей статье.

Ранние годы Ламарка

Биография Ламарка берет свое начало во французском городке Пикардия. Родился герой нашей стати 1 августа 1744 года. Родители Жана были бедными, однако имели дворянский статус. Будущий ученый был одиннадцатым сыном в семье. Поскольку французы, служившие в армии, содержали себя сами, Жан не получил возможности обучаться военному ремеслу. Вместо этого он пошел в амьенскую иезуитскую школу, где должен был получить духовное звание.

В колледже Жан получает основы научных знаний. Он знакомится с физикой, древними языками, математикой и философией. Религия Ламарка не привлекала. Сразу после смерти отца молодой человек покидает учебное заведение и отправляется во французскую армию.

Военная служба

В 60-е годы XVIII века в Европе полыхала знаменитая Семилетняя война. Ламарк, получивший место во французской армии, отправился на борьбу с пруссами. Во время военных действий Жан проявил невиданную храбрость, совершив несколько подвигов. За свои достижения будущий ученый получает титул офицера.

В 1677 году Ламарк оставляет армейскую службу из-за серьезного ранения. Жану нужна была операция, а потому он отправился в Париж. На закате своей военной карьеры герой нашей статьи начинает интересоваться биологией и медициной. По словам современников ученого, Ламарк увлекся сбором гербариев и их изучением.

По возвращении с военной службы будущий ученый некоторое время поработал банкиром в Париже. Получив немного денег, Жан поступает в Высшую медицинскую школу - одно из лучших образовательных учреждений в Европе на тот момент.

Вклад в биологию Ж. Б. Ламарка

Свою первую научную работу Жан посвятил облакам. Ученый попытался классифицировать типы, структуру и особенности небесных телес. К сожалению, работа так и не была напечатана. Однако именно в ней можно заметить склонность ученого к разного рода флюидам.

Биография Ламарка как выдающегося ученого берет свое начало в момент написания "Флоры Франции" - многотомного научного труда о природе европейского государства. В работе был практический определитель растений с подробной информацией о каждом отдельном виде.

В 1779 году французский король присваивает Жану титул адъютант-ботаника. Благодаря полученному статусу, ученый начинает путешествовать по миру, собирая информацию о различных палеонтологических, ботанических и зоологических коллекциях. В начале 80-х годов Ламарк приступает к составлению крупного ботанического словаря. Только в первом издании научного труда насчитывалось порядка 2 тыс. разных растений. В период с 1791 по 1800 год вышло пять томов словаря и 900 различных таблиц.

Понятие биосферы

Французский ученый Ламарк развивался во многих научных сферах. Помимо ботаники, ему была интересна зоология, геология и даже физика. Так, именно Ламарк впервые пришел к идее о наличии у нашей планеты особой поверхностной оболочки - так называемой биосферы. Стоит при этом отметить, что сам термин "биосферы" был введен лишь век спустя - его применил австрийский геолог Эдуард Зюсс.

Согласно учению Ламарка флюиды электричества и магнетизма сильно воздействуют на жизнь различных организмов. Геологическим фактором таких флюидов является сама планета. Ученый подчеркивал, что практически все живые тела обладают сложными неорганическими веществами. Встречаются такие вещества повсюду, даже в местах, не заселенных хоть какими-нибудь организмами. Ламарк настаивал на однородности минералов. Согласно его теории, все виды земной коры, в том числе граниты, являются продуктом органической жизнедеятельности.

Понятие эволюции

В 1809 году вышел знаменитый труд Жана Батиста Ламарка - "Философия зоологии". Именно в этой книге были подробно описаны особенности эволюционных процессов. Жан говорил о роли внутренних и внешних факторов в процессе развития, о реальности видов и пределах из изменчивости, об эволюционной направленности, причинах развития адаптивных особенностей у разных организмов и т. д.

Еще задолго до Дарвина Жан Батист Ламарк составил представления об органической иерархии, сродстве живых и неживых видов. Процесс организации от простого к высшему ученый объяснял существованием некой "силы", что действует постоянно, равномерно и отдельно от внешней среды. Неизбежный переход от одной ступени к другой объясняется целенаправленным усложнением организационных процессов.

Как объяснял Ламарк столь удивительное разнообразие форм на Земле? Согласно учению исследователя каждый организм постепенно приспосабливается к внешней среде путем наследования полученных ранее признаков. Природную целесообразность Ламарк рассматривал как абсолютную, а также имевшую место с самого зарождения жизни на планете.

Исследования в области зоологии

Немалых успехов Ламарк добился и в зоологической научной сфере. Так, в 1794 году герой нашей статьи поделил всех животных на две основные группы: беспозвоночные и позвоночные. Подобная классификация используется обществом и по сей день. В 1801 году увидел свет подробный труд ученого о простейших организмах. Работа дополнялась вплоть до 1822 года. Именно тогда "Естественная история беспозвоночных" насчитывала семь громадных томов.

Безусловно, столь глобальные труды сделали ученому по-настоящему громкое имя. Герой нашей статьи заслужил существенный авторитет среди своих коллег-зоологов. К тому же сама зоология как научная дисциплина вышла благодаря Ламарку на качественно новый уровень. Можно привести простой пример. До начала XIX века считалось, что существует всего два класса беспозвоночных организмов: это насекомые и черви. Ламарк же смог выделить порядка 10 различных групп. Сюда вошли губки, ракообразные, моллюски и многие другие виды.

Биография Ламарка была широко известна уже при жизни ученого. Жан Батист славился не только на всю Францию, но и на весь мир как выдающейся исследователь, писатель и ученый. Но как закончил свою жизнь герой нашей статьи?

Последние годы ученого

О семье Ламарка известно совсем немного. Ученый был женат и имел дочь Корнелию, которая помогала отцу написать его последний труд - "Аналитическую систему положительных знаний человека". Дело в том, что в последние годы жизни ученый окончательно ослеп, а потому не имел возможности писать. Жан надиктовывал дочери основные научные идеи, которые в итоге легли в его последний труд.

Именно в "Аналитической системе знаний" ученый изложил свои взгляды на мир, природу, общество и человеческие знания. Ламарк пытался понять, как именно работает сознание людей, чем оно определяется и от чего зависит. Имело ли успех последнее произведение ученого? К сожалению, нет. Жорж Кювье - французский критик и ярый противник основных теорий Ламарка допустил в своем некрологе крайне резкие выпады в адрес коллеги. В результате герой нашей статьи был вынужден умереть в нищете. Не сохранилась даже могила ученого.

Идеи Ламарка

Какой вклад в науку внес Жан Батист Ламарк? Ученые не единодушны в оценивании трудов ученого. Одни отмечают вклад Ламарка в зоологию, ботанику, палеонтологию, историческую геологию, зоопсихологию и во многие другие научные отрасли. Однако существует и множество негативных оценок. Так, отдельным ученым не по душе физико-химические и натурфилософские воззрения Ламарка. Более того, исследователя до сих пор порицают противники эволюционной теории, и, что удивительно, даже ее сторонники. Так, в 40-х годах XIX века Чарльз Дарвин отмечал, что Ламарк не внес никакого влияния в создание знаменитой теории. Ученый называл воззрения Ламарка "нелепыми" и "бессмысленными".

Тем не менее Жан Батист определенно внес значительный вклад в развитие естествознания. Влияние его трудов выходит далеко за границы биологии, ведь Ламарк - это выдающейся представитель натуральной философии.

Первую всеобъемлющую теорию эволюции предложил Жан-Батист Ламарк. Вклад в биологию ученого основывался на мыслях и принципах, уже существовавших в научных кругах того времени. Важнейшими из них была идея о scala naturae, а также мысль о том, что виды могут изменяться в различных средах.

Scala naturae, «великая цепь бытия», восходит к Аристотелю и, вероятно, к более раннему периоду. Это иерархическая система классификации, в нижней части которой находятся простейшие организмы, а наверху - наиболее сложные.

Идеи об изменении видов в начале 19 века были довольно распространенным явлением - они не стали прорывом Ламарка. Например, Буффон, его наставник, высказывал собственные идеи по этому поводу, хотя все они были весьма расплывчаты.

Путь в биологию

Ламарк шел к науке тернистым путем, долгое время служа в армии, и четыре года изучал медицину, прежде брат отговорил его. Он стал учеником ведущего французского натуралиста Бернара де Жюсье, сосредоточился на ботанике, и в 1978 году издал трехтомный сборник французской флоры, который было достаточно впечатляющим, чтобы привлечь внимание Буффона, взявшего его под свое крыло и обеспечившего место во Французской академии наук и Королевских ботанических садах. После французской революции сады в 1793 году были преобразованы в Национальный музей естественной истории, в котором Ламарк получил должность профессора беспозвоночных (несмотря на то что это не являлось его специальностью), которую занимал до своей смерти.

Заслуги Жана-Батиста Ламарка в биологии теорией эволюции не ограничиваются. Многие его достижения принимаются как должное - слово «биология» является его изобретением, как и систематические категории «позвоночные», «беспозвоночные», «насекомые», «панцирные», «паукообразные», «иглокожие», «кольчатые черви».

Учение Жана-Батиста Ламарка было изложено в трех публикациях. Он заинтересовался эволюцией, сортируя в Музее коллекцию ископаемых и современных моллюсков Брюгьера, предыдущего хранителя экспонатов отдела беспозвоночных. Ламарк заметил, что они подобны, и, откладывая их распределение во времени, мог проследить прямую линию от древних образцов к новейшим. Это вызвало и другие мысли, которые он изложил книге 1801 года «Исследования организации живых тел».

Жан-Батист Ламарк: вклад в биологию

Но реальные детали объяснения эволюционного процесса появились в его главном труде 1809 г. «Философия зоологии». В 1815 г. вышел первый том учебника «Естественная история беспозвоночных», где также изложены идеи Ламарка.

Концепция «великой цепи» стала краеугольным камнем ламаркизма. Но он пошел дальше своих современников, пытаясь обосновать ее механизм, а не принимать как саму собой разумеющуюся. Он предположил, что животная жизнь содержит встроенную способность, врожденное качество становиться все более сложной, что объяснило бы наличие естественной иерархической классификации. Это можно проиллюстрировать не как подъем по лестнице, а как движение на эскалаторе.

Но тогда возникает классический аргумент креационистов: если мы эволюционировали от обезьян, то почему обезьяны до сих пор существуют? Решение состоит в том, что биогенезис - формирование новой жизни - происходит постоянно. Другими словами, существует множество эскалаторов (по одному для каждой категории жизни), каждый из которых имеет свою начальную точку. Люди являются древнейшими организмами, а черви - новейшими.

Но есть и вторая проблема. Иерархическая классификация, такая как "черви-рыбы-рептилии-птицы-млекопитающие-приматы-человек" для, например, кошачьих не работает. На этом уровне иерархия становится бессмысленным упражнением, и здесь появляется самая известная часть ламаркизма: наследование приобретенных признаков. Концепция эта проста.

Жираф живет в саванне с высокими деревьями. Это индуцирует «потребность» в жирафе, и он меняет свое поведение, чтобы достичь более высоких ветвей. Согласно Ламарку, это дополнительное использование шеи приведет к ее росту благодаря увеличившемуся потоку «витальной жидкости». Новое состояние шеи является приобретенной характеристикой, и оно может быть передано потомству, вот почему речь идет о наследовании приобретенных признаков.

Обратное также верно: если орган не используется, то жидкость течет через него меньше, и он атрофируется. Например, это объясняет, почему у обитателей пещер отсутствуют глаза.

Наследование приобретенных признаков

Другой пример - перепонки между пальцами многих водоплавающих животных, таких как лягушки, морские черепахи, выдры и бобры. Чтобы плавать, у животных возникает потребность выталкивать воду, что происходит благодаря перепонкам, в результате чего в них попадает больше «жизненной жидкости», как полагал Жан-Батист Ламарк.

Вклад в биологию ученого включает базовую концепцию о наследовании приобретенных признаков. Это не стало физиологическим открытием («жизненная жидкость» никогда не была обнаружена). Это был сугубо натуралистический и механистический взгляд, который в то время оказался революционным. Отпадала необходимость в боге как руководителе эволюции. Концепция также шла в разрез с представлениями о том, что организмы могут изменяться только определенным способом.

Таким образом, есть два основополагающих принципа ламаркизма. Первым из них является идея естественного, линейного прогресса по шкале сложности. Однако путь к совершенству крайне извилист: организмы адаптируются к местным условиям, что привело к разнообразию форм даже на одном уровне сложности.

Зная, что собой представляет ламаркизм, можно критически оценить плюсы и минусы Жана-Батиста Ламарка как исследователя с современной точки зрения.

Любой философ науки скажет, что постановка правильных задач и корректно заданные вопросы составляют половину научного исследования. Именно в этом отношении и отличился Жан-Батист Ламарк: вклад в науку его состоял в том, что он разобрался в четырех основных проблемах естественной истории того времени:

1. Почему ископаемые формы отличаются от дошедших до нас?
2. Почему некоторые организмы сложнее других?
3. Почему существует такое разнообразие?
4. Почему организмы хорошо приспособлены к окружающей их среде?

Минусы Жана-Батиста Ламарка заключаются в том, что он потерпел неудачу в предоставлении какого-либо правильного объяснения, хотя и не по своей вине. Любой бы на его месте остановился на подобном наборе идей, а не на естественном отборе или мутациях.

Жан-Батист Ламарк: ошибки теории

Ламарк утверждал, что ископаемые формы различны, потому что они, по мере того как поднимались по эскалатору эволюции, заменялись более сложными. Теперь мы знаем, что ископаемые формы относятся к разным частям филогенеза, и, следовательно, различны.

Не существует такого явления, как шкала сложности. Сложные формы возникают у отдельных таксонов в результате их уникальных обстоятельств. Наиболее типичный пример сложности - многоклеточность - уникален и не является результатом общераспространенной тенденции.

Разнообразие не выступает продуктом постоянного биогенезиса. Все указывает на единственный источник жизни. Многообразие является результатом видообразования.

Не существует такого вещества, как «жизненная жидкость». Организмы приспособлены к окружающей их среде, так как они прошли через неумолимые жернова естественного отбора.

В естественном отборе, как он понимается сегодня, принимается во внимание вся популяция жирафов с переменным размером шеи. Те, у кого шея длиннее, могут достичь более высоких веток деревьев, и, таким образом, имеют доступ к большему количеству пищи. Это дает им больше энергии и преимущество в размножении, что в долгосрочной перспективе приведет к производству большего количества потомства. Если предположить генетическую основу длины шеи, то, скорее всего, родится более длинношеее потомство, которое на протяжении многих поколений вытеснит короткошеее.

В ламаркизме жирафу необходимо достигать более высоких деревьев, и поэтому его шея удлиняется, и это передается потомству.

Теперь очевидна ошибочность второго ядра теории, которую создал Жан-Батист Ламарк.

Полезные мутации - исключение, а не правило

Вклад ученого - идея прогресса по шкале сложности - также не подтверждается даже на молекулярном уровне. Моту Кимура и Томоко Охта, основатели доминирующих сегодня нейтральной и околонейтральной теорий молекулярной эволюции, показали, что мутации в подавляющем большинстве являются нейтральными - они не оказывают никакого влияния на приспособляемость организма. Вторая теория утверждает, что многие из нейтральных мутаций будут иметь эффект слишком малый, чтобы быть действительно заметными. Остальные мутации вредны, и лишь небольшое количество из них на самом деле является полезным.

Если бы существовала предначертанная линия движения к совершенству, то все мутации были бы выгодными, но это не подтверждается доказательствами.

Таким образом, ни одна концепция Ламарка не подтвердилась.

Панацея для теологии

Идея «жизненных жидкостей» не получила распространения, поэтому ламаркизм и эволюция оспаривались до того момента, как работа Дарвина «Происхождение видов» не покорила мир. Дарвин показал реальность эволюции. Тем не менее ему не удалось всех убедить в естественном отборе.

Идея унаследованных приобретенных признаков, которую использовал даже Дарвин, стала синонимом ламаркизма, а также целого ряд теорий, возникших в противовес естественному отбору. В научных кругах тогда неоламаркизм в целом победил теорию Дарвина. Теология, которая полвека назад горячо противостояла ламаркизму, теперь всецело приняла его только потому, что действие «жизненной жидкости» можно легко приписать креативному божеству, разумно проектирующему адаптацию к окружающей среде, что оказалось более удобным, чем «случайность» естественного отбора.

В 1900 году неоламаркизм и селекционизм были сокрушены переоткрытием генетики и появлением мутационной теории.

Воинственный ламаркизм Лысенко

В России развернулась одна из черных глав в истории биологии и науки в целом: лысенковщина. Трофим Лысенко был посредственным ученым с огромным политическим влиянием, которое он использовал, чтобы подняться на вершину советской и к 1930-м годам стал главой Академии сельскохозяйственных наук. Здесь он диктаторскими методами навязал свою собственную идею эволюции - «мичуринский метод», разновидность неоламаркизма, и преследовал генетиков, несогласных с этой позицией. Мичуринизм стал «новой биологией», которая хорошо подходила для коллективизации, так как смешивала политику с псевдонаукой. С лысенковщиной официально было покончено в 1964 году.

Эпигенетика - новый ламаркизм?

Таким образом, с теорией, альтернативной естественному отбору, вопрос был закрыт. Однако в 2013 г. Жан-Батист Ламарк, вклад в биологию которого - ламаркизм - оказался несостоятельным, получил шанс на реабилитацию. Тогда была опубликована работа, согласно которой мыши, натренированные бояться запаха ацетофенона, передали эту способность по наследству. Журнал New Scientist назвал работу подтверждением наследования приобретенных признаков Ламарка. Правда, эффект основан на эпигенетике - изменении работы генов, а не самих генов, что не противоречит естественному отбору. Таким образом, Жана-Батиста Ламарка может вновь реабилитироваться.

Ламарк Жан Батист Пьер Антуан де Моне (1744-1829), французский учёный, создатель учения об эволюции живой природы.

Был одиннадцатым ребёнком в обедневшей аристократической семье. В 1772-1776 гг. учился в Высшей медицинской школе в Париже. Затем оставил медицину и занялся естественными науками, в частности ботаникой. Плодом этих занятий стал изданный в 1778 г. трёхтомный определитель растений «Флора Франции». Книга принесла Ламарку известность, и уже в 1779 г. его избрали членом Парижской академии наук. В это время известный натуралист Ж. Бюффон уговорил Ламарка сопровождать его сына в путешествиях. В течение десяти лет Ламарк продолжал ботанические исследования на основе собранных им во время путешествий коллекций, а также материалов, поступавших от учёных из других европейских стран.

В 1793 г., когда Ламарку уже было под пятьдесят, учёный занялся зоологией, а в 1809 г. вышла его «Философия зоологии». В этой книге Ламарк выступил прежде всего как создатель первой целостной концепции эволюции живой природы. Согласно ей, все существа на Земле произошли от непохожих на них, примитивно устроенных предков. Развитие органической материи, по Ламарку, обусловлено, во-первых, её неотъемлемым внутренним свойством - стремлением к прогрессу и, во-вторых, влиянием окружающей среды на организмы.

Учёный полагал, что интенсивно функционирующие органы усиливаются и развиваются. В отличие от них не находящие употребления слабеют и уменьшаются. А самое главное - изменения передаются по наследству. Перемена во внешних условиях ведёт к изменению потребностей животного. Это, в свою очередь, влечёт изменение привычек и соответственно перестройку в системе функционирования органов.

Ламарк также занимался классификацией животных и растений. В 1794 г. он разделил всех
животных на группы - позвоночных и беспозвоночных, а последних, в свою очередь, на десять классов (в отличие от К. Линнея, предложившего два класса). Само живое, по Ламарку, возникло из неживого по воле Творца и далее развивалось на основе строгих причинных зависимостей.

Сейчас учёные всё чаще обращаются к теории Ламарка, положения которой ещё несколько лет назад казались безнадёжно устаревшими. А современники их и вовсе не приняли. Лишь когда через полвека после выхода «Философии зоологии» Ч. Дарвин в 1859 г. опубликовал свою книгу «Происхождение видов», учёные вспомнили о его предшественнике.

1909 г. во французской столице в честь столетнего юбилея со дня появления «Философии зоологии» открылся памятник учёному.

Идея эволюции, т. е. постепенного изменения и развития живого мира, - пожалуй, одна из самых мощных и великих идей в истории человечества. Она дала ключ к пониманию происхождения бесконечного разнообразия живых существ и в конечном счете появления и становления самого человека как биологического вида.

Сегодня любой школьник на вопрос о том кто создал эволюционную теорию назовет имя Чарльза Дарвина. Не умаляя заслуг великого английского ученого, отметим, что истоки эволюционной идеи прослеживаются уже в работах выдающихся мыслителей античности. Эстафетную палочку подхватили французские ученые-энциклопедисты XVIII в. и, в первую очередь, Жан Батист Ламарк.

Система взглядов Ламарка, несомненно, была огромным шагом вперед по сравнению с воззрениями, существовавшими в его время. Он был первым, кто превратил эволюционную идею в стройное учение, оказавшее огромное влияние на дальнейшее развитие биологии.

Однако в свое время Ламарка «замолчали». Умер он 85 лет от роду, слепым. Следить за могилой было некому, и она не сохранилась. В 1909 г., спустя 100 лет после выхода главного труда Ламарка «Философии зоологии», в Париже был открыт памятник создателю первой эволюционной теории. На постаменте были выбиты слова дочери: «Потомство будет восхищаться Вами…».

Великому Ламарку и его концепции эволюции живых существ посвящается первый публикуемый в журнале «эволюционный очерк» из будущей книги известного ученого и историка науки В. Н. Сойфера

«Наблюдать природу, изучать ее произведения, заниматься исследованием общих и частных отношений, выраженных в их свойствах, наконец, стараться понять насаждаемый во всем природой порядок, как и ее ход, ее законы, ее бесконечно разнообразные средства, направленные к поддержанию этого порядка, – в этом, по моему мнению, заключается для нас возможность приобрести в свое распоряжение единственные положительные знания, – единственные сверх того по своей несомненной полезности; в этом также – залог самых высоких наслаждений, более всего способных вознаградить нас за неизбежные огорчения жизни».

Ламарк. Философия зоологии, Т. 1. М.;Л., 1935, с. 12

Идея эволюции, т. е. постепенного изменения и развития живого мира, пожалуй, одна из самых мощных и великих идей в истории человечества. Она дала ключ к пониманию происхождения бесконечного разнообразия живых существ и в конечном счете к появлению и становлению самого человека как биологического вида. Сегодня любой школьник на вопрос о создателе эволюционной теории назовет имя Чарльза Дарвина. Не умаляя заслуг великого английского ученого, нужно отметить, что истоки эволюционной идеи прослеживаются уже в работах выдающихся мыслителей античности. Эстафетную палочку подхватили французские ученые-энциклопедисты XVIII в., в первую очередь, Жан Батист Ламарк, который первым воплотил идею в стройное эволюционное учение, оказавшее огромное влияние на дальнейшее развитие биологии. Ламарковской концепции эволюции живых существ посвящается первый из публикуемой в нашем журнале серии «эволюционных очерков» из будущей книги известного ученого и историка науки В. Н. Сойфера «Ламаркизм, дарвинизм, генетика и биологические дискуссии в первой трети ХХ-го века».

В трудах древнегреческих мыслителей идея саморазвития живого мира носила натурфилософский характер. Например, Ксенофан Колофонский (6–5 вв. до н. э.) и Демокрит (ок. 460–ок. 370 гг. до РХ) говорили не об изменении видов и не об их последовательном превращении друг в друга на протяжении длительного периода, а о самопроизвольном зарождении.

Точно также нет в законченном виде эволюционной идеи перехода более простых форм в более сложные и у Аристотеля (384-322 гг. до РХ), полагавшего, что живые организмы возникли по воле Высших Сил. По его мнению, Высший Бог поддерживает заведенный порядок, следит за возникновением видов и их своевременной гибелью, но не созидает их, как Бог в иудейской религии. Однако шагом вперед было его предположение о постепенном усложнении форм живых существ в природе. По Аристотелю, Бог есть двигатель, хотя и не творец. В таком понимании Бога он расходился с Платоном, рассматривавшем Бога именно как творца.

В трактатах философов средневековья, часто просто пересказывавших идеи греческих мыслителей, не содержалось даже зачатков эволюционного учения в смысле указания на возможность происхождения одних животных или растительных видов из других видов.

Только в конце XVII в. английские ученые Рэй и Виллоуби сформулировали определение «вид», и описали известные им виды животных, опустив всякие упоминания о фантастических существах, неизменно фигурировавших в фолиантах средних веков.

От Линнея до Мирабо

Великий систематик швед Карл Линней ввел в классификацию живых существ, по сути, точный метод, когда он обосновал необходимость использования для этих целей «numeros et nomina» – «чисел и названий» (для растений – число тычинок и пестиков цветка, одно- и двудомность и т. д.; для всех живых существ так называемую бинарную номенклатуру – объединение родового и видового названий). Линней подразделил все живые существа на классы, порядки, роды, виды и разновидности в фундаментальном труде «Система природы» («Systema Naturae»), впервые опубликованном в 1735 г.; переиздававшемся при жизни автора 12 раз. Он обработал весь имевшийся к тому времени материал, включавший все известные виды животных и растений. Сам Линней дал впервые описания полутора тысяч видов растений.

По сути, Линней создал научную классификацию живых существ, оставшуюся в основных частях неизменной по сей день. Однако проблему эволюции существ он не ставил, а полностью соглашался с Библией, что «мы насчитываем столько видов, сколько изначально сотворено» («tot numeramus species, quat abinitio sunt creatae»). К концу жизни Линней несколько видоизменил свою точку зрения, и признал, что Бог сотворил, возможно, такое число форм, которое соответствует сегодняшнему числу родов, а затем, уже путем скрещивания друг с другом, появились современные виды, но это осторожное признание нисколько не отвергало роль Творца.

С середины XVIII в. классификацию Линнея пытались улучшить многие ученые и в их числе французы Бюффон, Бернар де Жюссье и его сын, Мишель Адансон и другие. Стала снова популярной идея Аристотеля о постепенной смене одних форм другими, получившая теперь название «лестницы существ». Широкому признанию идеи постепенности способствовали труды Г. В. Лейбница (1646-1716), его «закон непрерывности».

Наиболее детально идею «лестницы существ» изложил швейцарский ученый Шарль Боннэ (1720-1793) в книге «Созерцание природы». Он был прекрасным натуралистом, первым давшим подробное описание членистоногих, полипов и червей. Он обнаружил явление партеногенеза у тлей (развития особей из неоплодотворенных женских половых клеток без участия мужских начал). Он же исследовал движение соков по стеблям растений и попытался объяснить функции листьев.

К тому же у Боннэ был дар прекрасного рассказчика, он владел словом как настоящий писатель. «Созерцание природы» была не первой его книгой, и он постарался написать ее таким увлекательным языком, что она имела небывалый успех. Местами изложение переходило в гимн Творцу, сотворившему столь разумно всевозможные материи. В основание «лестницы» – на первую ступеньку – он поместил то, что назвал «Более тонкие материи». Затем шли огонь, воздух, вода, земля, сера, полуметаллы, металлы, соли, кристаллы, камни, сланцы, гипс, тальк, асбест и лишь затем начинался новый марш лестницы – «Существа живые» – от простейших до сложно организованных, вплоть до человека. Характерно, что Боннэ не ограничивал лестницу человеком, а продолжал ее, располагая над человеком «Лестницу миров», еще выше – «Сверхестественные существа» – членов небесной иерархии, чинов ангельских (ангелов, архангелов и т. д.), завершая все построение высшей ступенью – Богом. Книгу перевели на итальянский, немецкий, английский языки. В 1789 г. уже престарелого Боннэ посетил русский писатель Н. М. Карамзин, давший обещание перевести книгу на русский язык, что и было сделано позже, правда, без участия Карамзина. Идеи Боннэ нашли не только восторженных почитателей, но и суровых критиков, например, Вольтера и Канта. Другие сочли нужным трансформировать «лестницу» в дерево (Паллас) или в подобие сети (К. Линней, И. Германн).

«...Животная лестница, по моему мнению, начинается по крайней мере с двух особых ветвей, что на ее протяжении некоторые ветви как бы обрывают ее в известных местах.
Данный ряд начинается двумя ветвями с самых несовершенных животных: первые организмы обеих ветвей возникают исключительно на основе непосредственного или самопроизвольного зарождения.
Большим препятствием к признанию последовательно происходивших изменений, послуживших причиной разнообразия известных нам животных и доведших последних до их теперешнего состояния, является то, что мы никогда не бывали непосредственными свидетелями подобных перемен. Нам приходится видеть уже готовый результат, а не самое действие, и потому мы склонны, скорее, верить в неизменяемость вещей, чем допустить их постепенное образование».

Ламарк. Философия зоологии. Т. 1. М.; Л., 1935. С. 289-290

В середине XVIII в. появились трактаты, в которых роль Творца отрицалась и высказывалось убеждение, что развитие природы могло идти за счет внутренних взаимодействий «частей мира» – атомов, молекул, приводящих к постепенному возникновению все более сложных образований. В конце XVIII в. Дидро в «Мыслях об истолковании природы» осторожно посягнул на авторитет Священного Писания.

Совсем категоричным был П. Гольбах, опубликовавший в 1770 г. под всевдонимом Мирабо книгу «Система природы», в которой роль Творца была отвергнута полностью и без всяких сомнений, присущих Дидро. Книгу Гольбаха немедленно запретили. Против нее, особенно того, что касалось атеистических воззрений автора, восстали многие тогдашние властители умов, и громче всех – Вольтер. Но идея изменчивости живого уже пустила корни и была подпитана словами (тем более запрещенными) Гольбаха. И тем не менее это все еще не была идея эволюционного развития живых существ, как мы ее понимаем сейчас.

Философ от Природы

Впервые идея родства всех организмов, их возникновения за счет постепенного изменения и превращения друг в друга была высказана во вступительной лекции к курсу зоологии в 1800 г. Жаном Батистом Пьером Антуаном де Моне, шевалье (или рыцарем) де Ла Марком (1744-1829), чье имя закрепилось в истории как Жан Батист Ламарк. Ему понадобилось 9 лет, чтобы написать и издать огромный двухтомный труд «Философия зоологии» (1809). В нем он систематически изложил свои взгляды.

В отличие от предшественников Ламарк не просто распределил все организмы по «лестнице существ», а посчитал, что более высоко стоящие виды произошли от ниже стоящих. Тем самым он внес в описание видов принцип исторической преемственности, или принцип эволюции. Лестница предстала в его работе как «подвижная» структура.

«...Крайне малый размер большинства беспозвоночных, их ограниченные способности, более далекое отношение их организации к организации человека, – все это заслужило им род презрения у массы и – вплоть до наших дней – снискало очень посредственный интерес у большинства натуралистов.
<...> Несколько лет внимательного исследования этих удивительных существ заставило признать, что на изучение их следует смотреть как на одно из интереснейших в глазах натуралиста и философа: оно проливает такой свет на многие естественно-исторические проблемы и на физические свойства животных, какой трудно было бы получить каким-нибудь иным путем.»

Ламарк. Философия зоологии. Т. 1. М.; Л., 1935. С. 24-25

В «Философии зоологии» Ламарк не ограничился тем, что привел эту идею как голую схему. Он был выдающимся специалистом, владел множеством сведений, причем не только о видах животных и растений современных ему, но и был признанным основателем палеонтологии беспозвоночных. К моменту формулирования идеи об эволюции живых существ ему исполнилось 56 лет. И потому его книга не была плодом незрелых мыслей взбудораженного юноши, но содержала «весь научный материал своего времени», как подчеркивал выдающийся российский исследователь эволюционной теории Ю. А. Филипченко.

Случайно ли, что на рубеже XVIII-XIX вв. Ламарк стал создателем этого учения? Именно в XVIII в. после трудов Карла Линнея изучение разнообразия видов стало планомерным и популярным. Примерно за полстолетия (1748-1805 гг.) число описанных видов выросло в 15 раз, а к середине XIX в. – еще в 6,5 раз, превысив сто тысяч!

Характерной особенностью XVIII в. было и то, что в течение этого столетия не только накапливались сведения о разных видах, но шла интенсивная теоретическая работа по созданию систем классификации живых существ. В начале века во вполне солидных трудах можно было еще встретить систему Аристотеля, делившего животных на тех, у кого есть кровь (по его мнению, живородящие и яйцекладущие четвероногие, рыбы и птицы), и тех, у кого крови нет (моллюски, ракообразные, черепокожные, насекомые). После Линнея всерьез такое уже утверждать никто бы не взялся.

«Неужели же основательными мнениями следует считать только общепринятые? Но ведь опыт достаточно ясно показывает, что личности с очень развитым умом, с огромным запасом знаний составляют во все времена крайне ничтожное меньшинство. При этом нельзя не согласиться, что авторитеты в области знания должны устанавливаться не подсчетом голосов, а по достоинству, хотя бы такая оценка была и очень трудна.
<...> Как бы то ни было, отдаваясь наблюдениям, послужившим источником для изложенных в этой работе мыслей, я получил и радость от сознания, что мои взгляды похожи на истину, и награду за труд, понесенный при занятиях и размышлениях»

Ламарк. Философия зоологии. Т. 1. М.; Л., 1935. С. 16-17

Основная же работа по классификации живых существ была выполнена во второй половине XVIII в. И вот в это время вклад Ламарка в подразделение животных на разные систематические категории был огромным, хотя и до сих пор недостаточно признанным. Никто иной, как именно Ламарк, весной 1794 г. ввел разделение животных на позвоночных и беспозвоночных. Уже одного этого факта было бы достаточно, чтобы вписать его имя золотыми буквами в анналы естествознания.

Он же первым в 1795 г. разделил беспозвоночных на моллюсков, насекомых, червей, иглокожих и полипов, расширив позже класс иглокожих с включением в него медуз и ряда других видов (он в этот момент переименовал иглокожих в лучистых). Ламарк в 1799 г. выделил ракообразных, которых в это же время Кювье помещал среди насекомых. Затем в 1800 г. Ламарк выделил в особый класс паукообразных, а в 1802 г. – кольчецов. В 1807 г. он дал вполне современную систему беспозвоночных, дополнив ее еще одним нововведением – выделением в особую группу инфузорий и т. д.

Конечно, надо осознавать, что все эти добавления и выделения делались не одним лишь росчерком пера и не на основании случайного озарения. За каждым таким предложением стояла большая работа по сравнению признаков разных видов, анализу их внешнего и внутреннего строения, распространения, особенностей размножения, развития, поведения и т. п. Перу Ламарка принадлежало несколько десятков томов трудов, начиная от «Флоры Франции» в 3-томном издании 1778 г. (4-томном издании 1805 г. и в 5-томном издании 1815 г.), «Энциклопедии ботанических методов» (1783-1789) – также в нескольких томах, книг с описанием новых видов растений (издания 1784, 1785, 1788, 1789, 1790. 1791 гг.), «Иллюстрированного описания признаков растений» (2 тома описаний, 3 тома иллюстраций) и т. д., книг по физике, химии, метеорологии.

«Потомство будет восхищаться Вами!»

Наверняка, немалую роль играло и то, что он никогда не был баловнем судьбы, а скорее, наоборот – всю жизнь ему приходилось сносить такие удары, которые свалили бы с ног менее могучую натуру. Одиннадцатый ребенок в семье небогатого дворянина он был отдан в иезуитское духовное училище для подготовки к священническому званию, но шестнадцатилетним юношей, оставшимся к этому времени без отца, он решил идти служить в армию, отличился в боях против англичан (заканчивалась Семилетняя война) и был произведен в офицеры. После войны он еще 5 лет был в составе армии, но уже в эти годы пристрастился собирать растения. С военной службой пришлось распроститься не по своей воле: неожиданно Ламарк тяжело заболел (началось воспаление лимфатической системы), год ушел на лечение.

После выздоровления, Ламарк столкнулся с новым осложнением: его пенсия, как военного, была мизерной, а больше он ничему обучен не был. Пришлось пойти работать за гроши в банкирскую контору. Успокоение он находил в музыке, занятия которой были настолько серьезными, что одно время он подумывал о возможности зарабатывать себе на хлеб музицированием.

«По-видимому всякий раз, как человек наблюдает какой-нибудь новый факт, он обречен постоянно впадать в ошибку с объяснением его причины: так плодовито воображение человека в создании идей и так велико его пренебрежение к совокупности данных, предлагаемых ему в руководство наблюдением и другими установленными фактами!»

Ламарк. Философия зоологии. Т. 1. М.; Л., 1935. С. 52

Однако музыкантом Ламарк не стал. В очередной раз он принял вызов судьбы и поступил учиться на медицинский факультет. За 4 года он закончил его, получив диплом врача. Но и тогда он не оставил страсти к коллекционированию и определению растений. Он познакомился с Жан-Жаком Руссо, также страстным собирателем гербариев, и по его совету начал готовить огромную книгу «Флора Франции». В 1778 г. книгу издали за счет государства, она сделала Ламарка широко известным, и 35-летнего ботаника, до той поры никому не ведомого, избрали академиком. Денег это не приносило, но почет был великим, и Ламарк решает предпочесть карьере врача (и приносимого ею богатства) карьеру ученого (естественно, не сулящую ничего, кроме бедности).

Он быстро выдвигается в число выдающихся ботаников. Дидро и Д’Аламбер приглашают его сотрудничать в качестве редактора ботанического отдела Энциклопедии. Ламарк отдает все время этому огромному труду, отнявшему у него почти 10 лет жизни. Первое более или менее сносное место он занимает только через 10 лет после избрания в академики: в 1789 г. он получает скромное жалование как хранитель гербария в Королевском саду.

Он не замыкался только в рамки узкой специальности, о чем хорошо написал впоследствии Жорж Кювье, не любивший его и немало попортивший ему нервов (Кювье не признал правоту ламарковской идеи эволюции и развил собственную гипотезу одномоментных смен сразу всех живых существ в результате всемирных «катастроф» и создания Богом вместо уничтоженных форм новых существ со строением, отличным от прежде существовавших организмов). Несмотря на открытую антипатию к Ламарку и при жизни и после его смерти, Кювье вынужден был признать:

«В продолжении 30 лет, которые истекли со времени мира 1763 года, не все его время было употреблено на ботанику: во время долгого одиночества, на которое осуждало его стесненное положение, все великие вопросы, которые в течение веков приковывали внимание человечества, овладевали его умом. Он размышлял над общими вопросами физики и химии, над явлениями атмосферы, над явлениями в живых телах, над происхождением земного шара и его изменениями. Психология, даже высокая метафизика не остались ему совершенно чуждыми, и обо всех этих предметах он составил определенные, своеобразные идеи, образованные им силой собственного ума…».

В ходе Великой французской революции подверглись разрушению не только старые порядки, была не только низвергнута королевская власть, но и оказались закрытыми почти все прежде существовавшие научные учреждения. Ламарк остался без работы. Вскоре однако был образован «Музей естественной истории», куда его пригласили работать профессором. Но его подстерегала новая неприятность: все три ботанические кафедры были распределены между друзьями организаторов музея, и безработному Ламарку пришлось ради куска хлеба идти на кафедру «Насекомых и червей», то есть коренным образом менять свою специализацию. Однако и на этот раз он доказал, как силен его дух. Он стал не просто зоологом, а блестящим специалистом, лучшим зоологом своего времени. Уже говорилось о том великом вкладе, который оставил после себя создатель зоологии беспозвоночных.

С 1799 г. одновременно с занятием систематикой живых существ Ламарк согласился взяться за еще одну работу: правительство Франции решило организовать по стране сеть метеорологических станций, чтобы путем сбора нужных данных прогнозировать погоду. Даже сегодня, в век космоса и гигантских ЭВМ, с их памятью и скоростью расчетов, эта задача остается недостаточно успешно решаемой. Что же можно было ждать от прогнозов на рубеже XVIII и XIX вв.?! И тем не менее вечный трудяга и энтузиаст академик Ламарк согласился руководить службой прогнозов.

В его распоряжении были несколько метеостанций по стране. Они были оснащены барометрами, устройствами для измерения скорости ветра, количества выпадающих осадков, температуры и влажности воздуха. Благодаря трудам Б. Франклина (1706-1790) уже были сформулированы начала метеорологии, и тем не менее создание первой в мире результативно работающей метеослужбы было делом весма рискованным. Но еще со времени службы в армии Ламарка интересовали физика и метеорология. Даже первым его научным трудом был «Трактат об основных явлениях в атмосфере», написанный и прочитанный публично в 1776 г., но так и оставшийся неопубликованным. И хотя Ламарк с жаром приступил к этой работе, погода, как и следовало ожидать, не хотела подчиняться выкладкам ученых, а все шишки за несовпадение прогнозов и реальностей посыпались на голову бедного Ламарка – главного энтузиаста и организатора сети метеостанций.

«...Если я усматриваю, что природа сама по себе производит все вышеуказанные чудеса; что она создала и организацию, и жизнь и даже чувство; что она умножила и разнообразила в известных нам пределах органы и способности организованных тел, жизнь которых она поддерживает и продолжает; что она создала в животных – единственно путем потребности, устанавливающей и направляющей привычки,- источник всяких действий и всяких способностей, от простейших до составляющих инстинкт, индустрию и, наконец, рассудок, – не должен ли я признать в этом могуществе природы, иначе сказать, в порядке существующих вещей, выполнение воли ее высшего Творца, который, быть может, хотел сообщить ей эту силу?
И неужели оттого, что Творцу угодно было предрешить общий порядок вещей, я буду меньше удивляться величию могущества этой первопричины всего, чем в том случае, если бы он, постоянно участвуя в актах творения, был непрерывно занят деталями всех частных созиданий, всех изменений, всех развитий и усовершенствований, всех разрушений и восстановлений, – словом всех перемен, какие вообще имеют место в существующих вещах?
Но я надеюсь доказать, что природа обладает всеми необходимыми средствами и способностями самостоятельно произвести всё, чему мы удивляемся в ней»

Ламарк. Философия зоологии. Т. 1. М.; Л., 1935. С. 66-67

Насмешки и даже обвинения в шарлатанстве раздавались не только из среды горячего и шумного парижского простонародья, но и из уст корифеев: сарказмом были проникнуты отзывы Лапласа, методично обсуждались многочисленные ошибки прогнозов в «Журнале физики» (еще бы, ботаник отнял у них хлеб, вот и результат!). Наконец, в 1810 г. Наполеон устроил Ламарку настоящую обструкцию на приеме ученых, заявив, что занятия метеорологией «обесчестят вашу старость» (сам Буонапарте, наверняка, в тот момент почитал себя почти святым: горькие проигрыши баталий и фиаско 1812 г. были еще впереди).

Возомнивший себя властителем мира Наполеон кричал на великого ученого, а старый Ламарк не сумел вставить даже слова в свое оправдание и, стоя с протянутой в руке книгой, залился слезами. Император не захотел взять книгу, и ее принял лишь адьютант. А книгой этой в руке Ламарка был труд, принесший великую славу Франции – «Философия зоологии»!

Под конец жизни ученый ослеп. Но и слепым он нашел в себе силы продолжать научную деятельность. Он диктовал дочерям новые труды, издавал книги. Он внес огромный вклад в формирование сравнительной психологии, в 1823 г. опубликовал результаты исследований ископаемых раковин.

Умер он 18 декабря 1829 г. 85 лет от роду. Наследники быстро распродали его библиотеку, рукописи, коллекции. Следить за могилой им было недосуг, и она не сохранилась. В 1909 г., спустя 100 лет после выхода главного его труда, в Париже был открыт памятник Ламарку. На постаменте были выбиты слова дочери Ламарка: «Потомство будет восхищаться Вами, оно отомстит за Вас, мой отец».

Первая эволюционная

Каковы же те идеи, которые Ламарк выдвинул в «Философии зоологии»?

Главная из них, как уже было сказано, заключалась в отказе от принципа постоянства видов – сохранения неизменными признаков у всех существ на земле: «Единственно это предположение я и намерен оспаривать, – писал Ламарк, – потому что доказательства, почерпнутые из наблюдений, явно свидетельствуют, что оно неосновательно». В противовес он провозгласил эволюцию живых существ – постепенное усложнение строения организмов, специализацию их органов, появление у животных чувств и, наконец, возникновение разума. Процесс этот, считал ученый, был долгим: «По отношению к живым телам природа все производила мало-помалу и последовательно: сомневаться в этом более нельзя». Причина, обусловливающая необходимость эволюции – изменение среды обитания:«…породы изменяются в своих частях по мере того, как наступают значительные перемены во влияющих на них обстоятельствах. Весьма многие факты убеждают нас, что по мере того, как особям одного из наших видов приходится менять местоположение, климат, образ жизни или привычки, они подвергаются влияниям, изменяющим мало-помалу состояние и соотношение их частей, их форму, их способности, даже их организацию… Сколько примеров я мог бы привести из животного и растительного царств в подтверждение этого положения». Правда, надо признать, что идея Ламарка о наследовании благоприобретенных признаков, как показали более поздние исследования, оказалась преувеличенной.

Свою книгу он построил так, чтобы в первой части изложить основные принципы нового учения, а во второй и в третьей частях – примеры, подкрепляющие эти принципы. Возможно, это послужило причиной укоренения одного заблуждения – мнения об относительно слабой доказательности его аргументов. Дескать, ничего, кроме провозглашения принципов, Ламарк не сделал, ничем серьезным свои предположения не подкрепил.

Такое мнение о труде неправильно, оно возникает, главным образом из-за того, что критики не взяли на себя труд дочитать до конца объемистую книгу автора, а ограничились в основном ее первой частью. Но и в ней примеры приведены были. Он говорил о постепенном изменении пшениц, возделываемых человеком, капусты, домашних животных. «А сколько весьма разных пород среди ваших домашних кур и голубей получили мы посредством воспитания их в разных условиях и в разных странах», – писал он. Указывал он и на изменение уток и гусей, одомашненных человеком, на быстрое изменение, наступающее в организме птиц, пойманных на свободе и заточенных в клетки, на огромное разнообразие пород собак: «Где найти этих догов, борзых, пуделей, лягавых, болонок и т. д. – пород, представляющих между собой более резкие различия, чем те, которые мы принимаем за видовые…?» Указывал он и на еще один мощный фактор, способствующий изменению признаков – скрещивание между собой организмов, различающихся по свойствам: «…путем скрещивания… могли последовательно возникать все известные ныне породы».

Разумеется, предлагая гипотезу об эволюции живых существ, Ламарк понимал, что одним лишь указанием на многочисленные случаи убедить читателей будет трудно, потому и писал об этом в начале книги: «…власть старых идей над новыми, возникающими впервые, благоприятствует… предубеждению… В итоге получается: каких бы трудов ни стоило открытие новых истин при изучении природы, еще большие затруднения заключаются в том, чтобы добиться их признания». Поэтому нужно было объяснить, почему же организмы меняются и каким образом изменения закрепляются в поколениях. Он полагал, что все дело в повторяемости сходных действий, необходимых для упражнения органов («Многократное повторение… укрепляет, увеличивает, развивает и даже создает необходимые органы») и детально разбирает это предположение на многих примерах (в разделах «Деградация и упрощение организации» и «Влияние внешних обстоятельств»). Его вывод гласит, что «частое употребление органа… увеличивает способности этого органа, развивает его самого и заставляет его приобрести размеры и силу, каких нет в животных, упражняющих его меньше».

Задумывается он и над вопросом, ставшим в биологии центральным, спустя столетие, – каким же образом изменения могут закрепиться в последующих поколениях? Нельзя не подивиться тому, что в начале XIX в., когда проблема наследственности еще не была и поставлена, Ламарк понял ее важность и записал:

«...В интересах преподавания... моим ученикам мне нужно, не зарываясь до поры до времени в подробности по частным вопросам, дать им прежде всего то общее, что касается всех животных, показать им предмет в целом, наряду с основными воззрениями того же порядка, и только после этого разложить это целое на его главные части, чтобы сопоставить последние между собой и лучше ознакомить с каждой в отдельности. <...> По окончании всех этих изысканий делается попытка извлечь из них следствия, и вот мало-помалу философия науки устанавливается, выправляется и совершенствуется.
Таков единственный путь для человеческого ума к приобретению самых обширных, самых прочных, самых связных познаний в любой науке, только этим аналитическим методом достигается подлинный успех в науках, строгое различение и совершенное познание их предметов.
К несчастью недостаточно еще вошло в обычай пользоваться этим методом при изучении естественной истории. Всеми признанная необходимость тщательного наблюдения частных фактов породила привычку ограничиваться только ими и их мелкими подробностями, так что для большинства натуралистов они стали главной целью изучения. Но такое положение вещей неизбежно должно привести к застою в естественных науках...»

Ламарк. Философия зоологии. Т. 1. М.; Л., 1935. С. 26-27

«Всякое же изменение какого-либо органа, изменение, обусловленное достаточно привычным употреблением данного органа, наследуется юным поколением, если только это изменение присуще обеим особям, взаимно содействовавшим при оплодотворении воспроизведению их вида. Это изменение передается дальше и переходит таким образом ко всем поставленным в одинаковые условия потомкам, но последним уже приходится приобретать его тем путем, каким оно было приобретено их родоначальниками».

Тем самым Ламарк показал, что он четко понимал роль обоих партнеров, принимающих участие в формировании зиготы. Его вера в роль повторяющихся упражнений в изменении наследственности оказалась неверной, тем не менее он осознал важность процесса внесения изменений в наследственный аппарат организмов. Поразительно, но Ламарк даже дал измененным особям название – мутации, предвосхитив введение того же термина де Фризом столетием позже.

И все же, опередив свое время в понимании главного – признании эволюционного процесса, он остался человеком XVIII в., что помешало ему дать правильное представление о законах, управляющих ходом поступательного развития живых существ. Однако он далеко опережал своих современников, когда рассуждал о том, каким мог быть механизм, лежащий в основе изменения наследственности («Ведь… каковы бы не были обстоятельства, они никакого изменения в форме и организации животных непосредственно не производят»).

Ламарк заявляет, что раздражение, вызванное длительно действующими переменами во внешней среде, воздействуют на части клеток у низших форм, не имеющих нервной системы, понуждает их к большему или меньшему росту, и если сходные перемены среды сохраняются достаточно долго, постепенно меняется и строение клеток. У животных с нервной системой такие длительные изменения среды влияют прежде всего на нервную систему, что в свою очередь сказывается на поведении животного, его привычках и как результат – «породы изменяются в своих частях по мере того, как наступают значительные перемены во влияющих на них обстоятельствах».

Процесс изменений природы растений он описывает следующим образом: «У растений, где отнюдь нет дей­ствий (следовательно, нет и привычек в собственном смысле этого слова), крупные перемены во внешних обстоятельствах приводят к не менее значительной разнице в развитии их частей… Но здесь все происходит путем изменения в питании растений, в его процессах поглощения и выделения, в обычно получаемом их количестве теплоты, света, воздуха и влаги…».

Последовательно проводя эту мысль об изменениях видов под влиянием изменения среды обитания, Ламарк приходит к обобщению, что все в природе возникло путем постепенного усложнения (градации, как он писал) от форм простейших к самым сложным, полагая, что «…укоренившиеся предрассудки мешают признать, что природа сама по себе обладает способностью и всеми средствами дать бытие стольким различным существам, беспрерывно, хотя и медленно, изменять их породы и всюду поддерживать общий наблюдаемый нами порядок».

Он отмечал процесс нарастания сложности не только внешних признаков организмов, но и их поведения и даже способности к мышлению. В начальном разделе книги в «Предварительных замечаниях» он писал, что «в своем источнике физическое и моральное без сомнения одно и то же», а далее развивал эту идею: «…природа обладает всеми необходимыми средствами и способностями, чтобы самостоятельно произвести все, чему мы удивляемся в ней. …Образовывать суждения…, мыслить – все это не только величайшее чудо, какого могло достигнуть могущество природы, но кроме того, и прямое указание на то, что природа, ничего не создающая сразу, затратила на это немало времени».

«Я имел возможность значительно расширить этот труд, развив каждую главу в меру интересного входящего в нее материала. Но я предпочел ограничить свое изложение лишь строго необходимым для удовлетворительного понимания моих воззрений. Таким путем мне удалось сберечь время моих читателей без риска остаться непонятым ими.
Моя цель будет достигнута, если любители естественных наук найдут в этой работе несколько полезных для себя взглядов и принципов; если приведенные здесь наблюдения, принадлежащие лично мне, будут подтверждены и одобрены лицами, имевшими случай заниматься теми же предметами; если зародившиеся под влиянием этих наблюдений идеи – каковы бы они ни были – подвинут вперед наши познания или поставят нас на пути к открытию неизвестных истин»

Ламарк. Философия зоологии. Т. 1. М.; Л., 1935. С. 18

Из всех этих высказываний более поздние материалисты сделали в XX в. вывод, что Ламарк был в глубине души материалистом. Действительно, его преклонение перед могуществом сил природы было искренним. Но все-таки говорить однозначно о его атеистическом мышлении нет оснований, так как в других местах той же «Философии зоологии» он демонстрировал свою приверженность тезису, что нельзя исключить природу из творений Бога.

Поэтому более правильно, на наш взгляд, говорить о стремлении Ламарка последовательно проводить идею, что создание мира было промыслом Божьим, но, сотворив живое, Бог предоставил ему возможность развиваться, совершенствоваться и процветать. «Конечно, все имеет бытие только по воле Высшего Творца», – пишет он в начале книги и продолжает в середине ее: «…как для животных, так и для растений существует один единственный порядок, насажденный Верховным Творцом всего сущего.

Сама природа есть не что иное, как общий и непреложный порядок, установленный Высшим Творцом, – совокупность общих и частных законов, управляющих данным порядком. Неизменно пользуясь средствами, полученными от Творца, природа давала и продолжает постоянно давать бытие своим произведениям; она беспрерывно изменяет и возобновляет их, и в результате – естественный порядок живых тел сохраняется полностью».

Система взглядов Ламарка, несомненно, была шагом вперед по сравнению с воззрениями, существовавшими в его время. Это хорошо понимал и он сам. Не раз в книге он повторял, что те, кто знает природу и виды организмов не издали, не понаслышке, а сам занимается классификацией растений и животных, поймет его доводы и согласится с его выводами: «Факты, приводимые мной, весьма многочисленны и достоверны; следствия, выводимые из них, по моему мнению, правильны и неизбежны; таким образом, я убежден, что заменить их лучшими – будет нелегко».

Но случилось другое. Ламарка замолчали. Многие из тех, кто работал в науке одновременно с ним (как Ж. Кювье) или после него, прочли работу Ламарка, но не смогли подняться до уровня его мышления, либо походя, без аргументов и научной полемики, постарались отделаться от его выдающейся идеи об эволюции живого нелепыми возражениями или даже насмешками.

Его теория эволюции в целом опередила свое время и, как отмечал один из основателей русской генетики Ю. А. Филипченко: «Каждый плод должен созреть, прежде чем он падает с ветки и становится съедобным для человека – и столь же справедливо это и для каждой новой идеи…, а в момент появления “Философии зоологии” большинство умов было еще не подготовлено к восприятию эволюционной идеи».

Важную роль в том, что идеи Ламарка замолчали, сыграла позиция тех, кто, подобно очень видному в то время в научных кругах Жоржу Кювье (1769-1832), пропагандировал свои, противоположные ламарковским, гипотезы. Кювье непоколебимо уверовал в правоту своей гипотезы всемирных катастроф, согласно которой Высшая Сила периодически меняла общий план строения живых существ на Земле, убирая старые формы и насаждая новые.

Не могла не влиять на восприятие идеи эволюции и вполне понятная трансформация общественных взглядов. После триумфа энциклопедистов, хоть и придерживавшихся на публике взглядов о незыблемости веры в Бога, но делами насаждавших атеизм, после краха Французской революции, отразившего общее разочарование поведением вождей революции в 1789-1794 гг., к власти (естественно, не без сочув­ствия основных масс народа) вернулись иные силы. В 1795 г. была распущена Парижская Коммуна, закрыт Якобинский клуб, прекратились зверские казни «от имени Революции», в 1799 г. власть взяла Директория, а в 1814 г. снова была установлена Империя.

Консервативные воззрения опять приобрели притягательную силу, и в этих условиях труд Ламарка потерял поддержку со стороны властителей публичной политики, в которой он нуждался и благодаря которой он, наверное, легче бы нашел признание. Появись его труд четверть века раньше или четверть века позже, ему было бы легче попасть в фокус интересов общества.

Литература

Карпов Вл. Ламарк, исторический очерк // Ламарк Ж. Б. Философия зоологии. М., 1911

Ламарк Ж. Б. Философия зоологии / Пер. с франц. С. В. Сапожникова. Т. 1. М.; Л., Биомедгиз., 1935. 330 с.; Т. 2. М.; Л., Биомедгиз., 1937. 483 с.

Филипченко Ю. А. Эволюционная идея в биологии: Исторический обзор эволюционных учений XIX века. Ломоносовская библиотека. Изд. М. и С. Сабашниковых. 1928. 288 с.

Редакция благодарит к. и. н. Н. А. Копанева (Российская национальная библиотека, Санкт-Петербург), к. фил. н. Н. П. Копаневу (Санкт-Петербургский филиал Архива РАН), д. б. н. А. Г. Кирейчука (Зоологический институт РАН, Москва), О. Лантюхову (L’Université Paris-Dauphine), Б. С. Елепова (ГПНТБ СО РАН, Новосибирск) за помощь в подготовке иллюстративного материала

Подробнее об этом

Статьи